-4 месяца, 3 недели и 2 дня / 4 luni, 3 saptamini si 2 zile «How far would you go for a friend?»-Год выпуска: 2007 Страна: Румыния, Бельгия Жанр: Драма Продолжительность: 01:47:43 Перевод:Профессиональный (многоголосый, закадровый) + Оригинал (Румынский) Русские субтитры: есть-Режиссер:Кристиан Мунджиу / Cristian Mungiu В ролях: * Анамария Маринка — Отилия
* Лаура Василиу — Гэбица Дрэгуц
* Влад Иванов — господин Бебе
* Александру Поточан — Ади Раду
* Ади Карауляну — господин Раду, отец Ади
* Луминица Георгиу — госпожа Раду, мать Ади
* Ион Сапдару — доктор Русу
* Теодор Корбан — регистратор в гостинице «Unireal»
Описание: Действие фильма происходит в 1987, в последние годы правления Николае Чаушеску и представляет типичную ситуацию в Румынии тех лет. Главные героини — две университетские подруги, приехавшие в Бухарест из провинции и живущие в общежитии одного из политехнических вузов столицы. Одна из них — Гэбица Дрэгуц, забеременев, решается на нелегальный аборт, поскольку аборты в Румынии были запрещены. Из-за затягивания с прерыванием беременности, нехватки денег и своей безалаберности, Гэбица соглашется сделать аборт у практически случайного человека с обманчиво забавным именем Бебе. Её подруге приходится компенсировать нехватку денег оказанием ему услуг сексуального характера. Драма разворачивается преимущественно в психологическом плане и имеет несколько незавершённый характер. Главной героиней становится не сама Гэбица, а её подруга, взявшая весь риск на себя...-Награды: * 2007 — «Золотая пальмовая ветвь» Каннского кинофестиваля.
* 2007 — приз ФИПРЕССИ на Каннском кинофестивале.
* 2007 — кипоприз Национальной образовательной системы Франции на Каннском кинофестивале.
* 2007 — приз ФИПРЕССИ в категории «Фильм года» на Сан-Себастьянском кинофестивале.
* 2007 — премия «Бронзовая лошадь» в категории «Фильм года» на Стокгольмском кинофестивале.
* 2007 — награда Анамарии Маринке в категории «Лучшая актриса» на Стокгольмском кинофестивале.-Фильм хорош, но от себя порекомендую смотреть всё же на языке оригинала с субтитрами(тогда больше проникаешься атмосферой фильма...).ВСЕМ ПРИЯТНОГО ПРОСМОТРА!-
Качество: DVDRip-AVC (Исходник DVD9) Формат: MKV Видео кодек: H.264 Аудио кодек: AC3 Видео: AVC, 723 kbps, 720x384, 25 fps Аудио 1: Russian (Dolby AC3, stereo, 128 kbps, 48 kHz) Аудио 2: Romanian (Dolby AC3, stereo, 112 kbps, 48 kHz) Субтитры:Русские Благодарка:agc0707
фильм артхаус линии «Кино без границ»
ретро-драму режиссёра Кристьяна Мунджу
«4 МЕСЯЦА, 3 НЕДЕЛИ, 2 ДНЯ»
4 luni, 3 saptamini si 2 zile
Румыния, 2007 год, 113 минут
румынский язык, русские субтитры
Исполнители: Анамария Маринка (Отилия)
Лаура Василиу (Габицэ)
Влад Иванов (господин Бебе)
Луминица Георгиу (госпожа Раду)
Алекс Поточеан (Ади)
Ади Караулеану (Раду)
В Москве с 1 ноября в кинотеатре "5 звёзд на Новокузнецкой"
c 1 по 14 ноября в кинотеатре "Фитиль"
Информация о фильме: www.arthouse.ru
(здесь имеются все подробности о фильме, режиссёре, обзоры прессы
и кадры из фильма (полиграфического качества)
Компания «КИНО БЕЗ ГРАНИЦ»
105120, Москва, Нижняя Сыромятническая, дом 5/7, строение 2
Многоканальный телефон: +7 (495)980-75-68
факс-автомат: +7 (495)916-79-83
kerel@arthouse.ru www.arthouse.ru
«Я не хотел никого шокировать и сожалею, что на премьере в Каннах кому-то стало дурно. Но, на мой взгляд, быть честным и одновременно думать о комфорте зрителей нельзя».
Кристьян Мунджу
О ф и л ь м е:
Награды и фестивали
«Золотая Пальмовая ветвь» Канны 2007
Приз ФИПРЕССИ Канны 2007
Приз Национального образования Франции 2007
Hollywood World Award 2007
Синопсис
Отилия и Габицэ живут в одной комнате в студенческом общежитии. Они учатся в университете в маленьком румынском городке в последние годы коммунистического режима. Отилия снимает номер в дешевой гостинице. Днем они собираются встретиться с неким господином Бебе. Гэбицэ беременна, аборты запрещены. Обеим девушкам предстоит впервые пройти через подобное испытание.
"4 месяца, 3 недели и 2 дня" — часть большого проекта под названием "Сказки золотого века" — субъективной истории коммунизма в Румынии, рассказанной на материале городских легенд. Цель проекта — показать этот период без прямых ссылок на коммунизм, но сквозь призму различных историй, посвященных личному выбору, который люди должны были делать в эти тяжелые времена.
"4 месяца, 3 недели и 2 дня" — первый фильм этой серии.
Обзор прессы
120 дней роддома
Мунджу не борется с призраками прошлого, он говорит о том, что страдание — это имманентное условие жизни, никак не связанное с тем, кому принадлежат средства производства. Разумеется, фильм прекрасно вписывается в традицию европейского гуманизма — собственно, героини оттого и страдают, что ни на секунду не перестают быть нормальными людьми. Вдобавок Мунджу показывает себя блестящим стилистом. Он легко переходит с имитации проблемного кино (эпизод встречи Отилии с родителями ее парня сделан совершенно в духе советских драм о конфликте "отцов и детей", снимавшихся как раз в конце 1980-х) на фильм-нуар или даже триллер (кульминация, в которой Отилия мечется по неосвещенным окраинам Бухареста с мертвым плодом в сумке, даст сто очков вперед любому фильму Хичкока).
Дарья Серебрянная, "Эксперт" №40 (581), 29.10.2007
Вышел срок
...бытовая человеческая драма со знакомыми по позднесоветской действительности обшарпанными интерьерами и с персонажами, которые будто списаны авторами фильма с наших друзей или соседей. И если внешняя узнаваемость среды обитания еще, допустим, может вызвать у бывших жителей соцлагеря неприятные воспоминания, то уж рассказанная здесь простая история захватит публику лучше любого триллера...
Строго говоря, свежие румынские картины не открывают в кино новых горизонтов. Но секрет их успеха — в умении применить актуальный, пусть и заимствованный у более опытных европейских мастеров, киноязык к разговору на темы, которые волнуют конкретных людей здесь и сейчас. Или в недалеком прошлом, еще хорошо сохранившемся в памяти и не до конца переосмысленном.
Екатерина Чен, "Газета" №202, 29.10.2007
Получилась не социальная, идеологически ангажированная драма, а вневременной триллер. Напряженное ожидание, дождь, звук шагов в холодном переулке, прерывистое, сбитое бегом дыхание, тьма (в Румынии тех времен в дефиците было все, даже электричество) — натуральный фильм-нуар.
Максим Эйдис, Time Out, Москва, 26.10.2007
Беременные социализмом
Румынская картина отличается тем благородством смысла и прозрачностью формы, которыми отмечены фильмы крупнейших мастеров экрана о человеческом достоинстве — Кена Лоуча, например, или братьев Дарденн, или покойного Кшиштофа Кесьлевского. Последний со сходным опытом практического социализма особенно близок Кристиану Мунчжиу, хотя румынский режиссер, в отличие от польского, предпочитает апеллировать не к религиозным доктринам, а к "моральному беспокойству" и инстинкту свободы, которые упрямо живут в душе человека. Новый румынский опыт представляется удивительным и поучительным во всех отношениях. Такие фильмы, как "4 месяца, 3 недели и 2 дня", снимаются за мизерные деньги, на как будто бы неактуальные темы, они лишены спецэффектов и прочих красивостей — и тем не менее в них есть большой стиль большого кино.
Андрей Плахов, "КоммерсантЪ-Weekend" №61 (37), 26.10.2007
Уроки румынского
Исполнительница этой — важнейшей — роли Анамария Маринка поражает стопроцентной достоверностью проживания будничной драмы. На ее хрупких плечах коммуникация со зрителем, который должен не только погрузиться в "ужасы коммунизма", но и прочувствовать чужой страх, ощутить чужую рану как свою собственную, заряжая фильм энергией сострадания. Той самой силой, которая объединяет все фильмы новейшего румынского кино. Она и превращает маленькую восточноевропейскую страну в столицу мирового кино, в сравнении с которой помпезная Москва с ее величественным "Мосфильмом" — незначительная провинция, расположенная где-то к северо-востоку от Бухареста.
Антон Долин, "Московские новости" №42, 26.10.2007
Революция в зародыше
Режиссер не отворачивается от зародыша, и это, конечно, манифест: правда, правда, ничего, кроме правды. Остальное подчеркнуто целомудренно; революция свершается не на экране, а в сознании героини, вдруг понявшей, что она и ей подобные лишены свободы и что единственной доступной формой свободного волеизъявления в этом мире остается добровольное жертвоприношение.
Антон Долин, "Ведомости. Пятница" №41 (78), 26.10.2007
Можно сказать, что в европейском кино в очередной раз побеждает неореализм — теперь уже неонеореализм...
Фильм Мунджу мог бы появиться под маркой датской "Догмы" — если бы та еще существовала и продолжала раздавать свои сертификаты. Но еще больше похож на картины братьев-бельгийцев Дарденнов, которые (вот вам тенденция!) не случайно являются главными любимцами Канн последних 10 лет: две победы плюс приз за режиссуру. Разница в том, что фильмы Дарденнов ("Сын", "Дитя"), выглядя как документальное кино, отчасти — как притчи. У фильма Мунджиу иной тип обобщения. Это фильм, к которому лучше всего подходит определение "кино про жизнь".
Юрий Гладильщиков, "Русский Newsweek" №43 (167), 22.10.2007
И что бы сделал перестроечный драматург — разумеется, рассказал бы о том, каково это: мучительно избавляться от плода руками равнодушного мерзавца, да еще в тяжелых социальных условиях. Это — драма. У румына беременная девушка — почти статистка, а фокус — на ее деловитой подруге, перед которой за один вечер вдруг открывается такая бездна, что никакими Чаушеску ее глубину не измерить. Вот это уже трагедия; и вот за это "ветки" и дают.
Станислав Зельвенский, "Афиша", Москва, 17.10.2007
Минимализм и правда жизни, гротеск и саспенс, социальная проблематика и общечеловеческие вопросы — все это сошлось в единое явление — фильм, который не может оставить зрителя равнодушным. Хотя тут никого не убивают, не преследуют, не мучают. Речь всего-то о подпольных абортах на закате эпохи Чаушеску и двух студентках, попавших в переплет. Французская пресса утверждает, что Мунджу гений. Возможно, диагноз поставлен точно.
Наталья Хлюстова, "Новое время" №17, 04.07.2007
Гротескные подробности советского быта, тончайшая грань между комичной рутиной и незаметной трагедией, безупречная психологическая точность — все это превращает фильм Кристиана Мунгиу в крупнейшее событие современного кино.
Антон Долин, "Московские новости" №21, 01.06.2007
... фильм румына Мунгиу держит и не отпускает с первых до последних кадров... Беспросветное, темное, прекрасно снятое кино. И название идеальное: беременная весь фильм отказывается сообщить, на каком она сроке, боясь, что ей не сделают аборт.
Ксения Рождественская, Gazeta.ru, 21.05.2007
...хотя картина постепенно превращается в какой-то фильм ужасов, в ее основе лежат детали социальной жизни, прокрадывающиеся в кадр, и нежная дружба, великолепно сыгранная исполнительницами главных ролей.
Джейсон Соломонз, The Observer, 20.05.2007
Фильм темный, мрачный, без музыки, но он полон тонких наблюдений и очень напряженный, а Мунджу использует зачастую статичную камеру, чтобы уравновесить банальную жестокость простой добротой.
Рэй Беннетт, The Hollywood Reporter, 18.05.2007
Это мрачный фильм, но в то же время захватывающий, частично благодаря тому, что напоминает о странной и неумирающей способности кино превращать уродство и отчаяние в искусство.
А.О Скотт, International Gerald Tribune, 18.05.2007
За банальной, весьма мрачной историей подпольного аборта стоит глубокое исследование характеров, дружбы, ответственности и преданности в условиях несвободы. Выраженный в фильме бескомпромиссный пессимистический взгляд на мир дает зрителям так мало надежды, что даже худшие ожидания, которые угрожают материализоваться за каждым углом, становятся своего рода облегчением по сравнению с несправедливостями и унижениями реальной жизни.
Дэн Фейнару, Screen International, 18.05.2007
Безусловно, это не копия "Веры Дрейк", хотя есть более чем внешнее сходство в предельной сосредоточенности и Майка Ли, и Мунджу на главной героине. Здесь стиль еще более лаконичен, хотя строгость формы достигнута так естественно, что мы практически не видим, как непросто было ее достичь. Мунджу старается показывать только то, что существенно…
Джей Вайссберг, Variety, 18.05.2007
Режиссеру присуще изощренное чувство ритма и пространства, а актеры играют так хорошо, что полностью растворяются в своих персонажах.
Джеймс Рокки, Сinematical. com, 17.05.2007
Мунджу пренебрегает любой возможностью смягчить социальное напряжение или драматический накал с помощью обращения к юмору. От начала до конца он остается точно настроенным на волну внутренней жизни двух героинь, а напряженность фильма и его драматическая убедительность ярко переданы с помощью их мук и страданий.
Патрик Мак-Гэвин, Emanuellevy.com
И плещут о борт корабля
Мунджу, столкнувшись в начале своего пути с невнимательным отношением к румынскому кино как таковому, а затем — воспользовавшись интересом к новому поколению, которое сами румыны называют "постдекабристами", должен был найти беспроигрышную тему. Чтобы при низком бюджете постановки в международной аудитории возник немедленный отклик, потребовалась, простите за избитое выражение, шокирующая откровенность.
Юлия Хомякова, "Экран и сцена"
Заметки режиссёра
СЮЖЕТ
В основе сценария — личный опыт того типа, которым люди обычно не делятся с другими. С теми, кто вступал в контакт с моим сюжетом, происходило нечто неожиданное: услышав его изложение, они делились с нами аналогичной историей, которую знали лично. Вдруг оказалось, что всем есть что рассказать на эту тему. Я был поражен, обнаружив, как распространены подобные истории. Беседуя с людьми, я узнал самые ужасные из таких историй. Я не использовал их в фильме, — я просто излагал историю, которую знал лучше всего, — но они помогли мне понять, как широко было распространено это явление.
СЦЕНАРИЙ
Первый вариант я написал в июле прошлого года. Он был намного длиннее окончательной версии: в нем было около 160 страниц и более детально описывалось утро девушек в студенческом общежитии. В него также был включен визит отца Габицэ — единственная сцена, которая была снята, но выброшена при монтаже. Я решил пожертвовать хорошей сценой (с многочисленными намеками на то, как на решение персонажей повлияло семейное воспитание) — ради стройности повествования. Тем временем Отилия властно навязала мне себя в качестве главной героини. Я продолжал переписывать сценарий во время съемок, особенно диалоги, но не только их. Я всегда переписываю сцену, после того как увидел место съемок и прочитал диалог вместе с актерами. И как обычно при работе над сценарием, я успокоился, как только съемки подошли к финалу.
ИСТОРИЧЕСКИЙ КОНТЕКСТ
В 1966 году в Румынии был принят закон, запрещающий аборты. Результат стал виден сразу же: к 1970 году родилось четыре огромных поколения, в несколько раз больше, чем поколения, родившиеся до 1966 года. Количество детей в классах выросло с 28 до 36. Количество классов в школах выросло с 2-3 до 9-10. Когда я поступил в школу, в нашем классе было семь Кристьянов — для такого количества детей не хватало даже имен. В скором времени женщины начали делать аборты подпольно. К концу коммунистического периода, как утверждают источники, из-за этого умерло в общей сложности более 500 тысяч женщин. В этом контексте аборт потерял всякий моральный подтекст и воспринимался как акт неповиновения и сопротивления режиму. После 1989 года одним из первых мер, предпринятых в свободной стране, была легализация абортов. Ее следствием стал почти миллион абортов в год — намного больше, чем в любом другом европейском государстве. Даже сегодня аборт по-прежнему используется как метод контрацепции — ежегодно регистрируется более 300 тысяч случаев.
ПОДБОР АКТЕРОВ
Когда я писал сценарий, я думал только об одном актере — Владе Иванове, который играет господина Бебе. Я снимал его в рекламе годом раньше и был поражен его силой и точностью. Во время кастинга я решил проверить свой выбор, смотрел других актеров на эту роль, но убедился, что был прав. Во время съемок он был способен произнести до 10 страниц диалога, не пропустив ни слова, и именно с той интонацией, паузами и жестами, которые мы обговорили заранее.
Исполнительницу роли Габицэ Лаурой Василиу я хотел снять в своем первом фильме "Запад". Но тогда она носила скобки для выравнивания зубов и отказалась снять их для съемок. Потом она работала у меня в нескольких рекламных роликах, и я увидел, что она способна производить много эмоций. В начале кастинга я сомневался, потому что она была недостаточно молода для роли, но она была настолько убедительна в том, что делала, что заставила меня взять ее на роль.
За неделю до начала съемок у меня еще не было исполнительницы главной роли. Выбор был исчерпан: я отсмотрел всех румынских актрис в возрасте от 18 до 28 лет, но так и не нашел свою героиню. Я решил вызвать из Лондона Анамарию Маринку. Получив премию Британской академии кино и телевидения за свой первый фильм, она переехала в Англию. Для нашего скромного бюджета было довольно эксцентричным поступком оплатить дорогой билет на самолет всего лишь для сессии кастинга, но я решил, что попытаться стоит. Мы встретились поздно вечером, как только она приехала из аэропорта, и я был разочарован: как человек Анамария не была моей героиней. На следующий день мы вместе читали сценарий: перемена была удивительной — ее устами говорила моя героиня, которая словно вселилась в актрису. Она была великолепна: весь фильм держится на ней.
АКТЕРСКАЯ ИГРА
Я настаиваю, чтобы актеры знали текст наизусть до мельчайших деталей. Я даю им возможность обсуждать диалог, когда мы репетируем. Я разыгрываю роли для них. Если я не могу произнести фразу убедительно, я ее выкидываю, — это значит, что с фразой что-то не так. Как только они выучили текст, я начинаю работать над их произношением, чтобы диалог звучал максимально возможно как небрежно произнесенный. Звукооператоры ненавидят меня. Я предпочитаю, чтобы актеры говорили шепотом, если это помогает им произнести текст более естественно, чем чтобы они говорили громким голосом, который легко записать. Если я чем-то совершенно удовлетворен в моем фильме, то это игра актеров. Мнение, высказанное после первого неофициального показа фильма, было для меня лучшим комплиментом: кто-то сказал, что если слушать героев фильма из другой комнаты, они звучат, как люди, разговаривающие в любительских видеосъемках.
МЕСТО СЪЕМОК
Я снимаю только на натуре, мне не нравится павильон. Мне нравится, когда задний план тоже рассказывает свою историю. Мне так нравится натура, что я стараюсь показать всё. Большинство планов в фильме показывают место действия на 180, 270 и даже 360 градусов. Если вы бывали на съемочной площадке, то поймете, как это сложно. Ведь там обязательно есть электрогенератор, осветительная аппаратура, масса проводов, помощники режиссера и так далее. Когда решаешь описать камерой полный круг, десятки людей должны бежать позади камеры во время съемки и делать это бесшумно. Иногда это выглядит комично.
Поскольку мы решили снимать почти все сцены одним планом, у нас были сцены, где камера следовала за актером более ста метров, начиная на улице и в конце входя вслед за ним в квартиру. Это ужасно сложно, но эффект такой естественный — оно того стоило.
РЕКВИЗИТ
Я снимал фильм о своих героях и их истории, а не об историческом периоде. Я хотел, чтобы исторический период был всего лишь контекстом, а не темой фильма. Я старался уважать и воссоздавать реалии максимально точно, но не выталкивать на первый план стереотипы и ориентиры поздней коммунистической эпохи. Предметы этого периода присутствуют в фильме: автобус, местная румынская машина, которую сравнивали с утюгом, мусорные ведра, стены, покрытые книгами. Отражены и обычаи эпохи: пачка "Кента" была намного важнее денег, которые вы за нее заплатили, и без нее нельзя было решить ни одну проблему.
СЪЕМКИ ИСТОРИЧЕСКОГО ФИЛЬМА
1980-е уже стали историей. С тех пор кардинальным образом изменились города. В Бухаресте стало в семь раз больше машин. Город полон яркой рекламы. В большинстве домов установлены кондиционеры, тарелки спутникового телевидения, металлические оконные рамы и т. п. В конце 1980-х на улицах уже не было света, единственный канал телевидения показывал всего два часа телепрограмм в день, было очень мало бензина, царила очень мрачная и серая общая атмосфера. Это объясняет колорит фильма.
ЭСТЕТИКА ФИЛЬМА
Перед съемками я обсуждал с Олегом Муту, своим партнером и оператором, какой стиль лучше всего подходит к этой истории. Мы решили сделать всё максимально неярким и отбросить по возможности всё, что могло бы показаться поставленным или стереотипным. Мы не использовали штатив, но не использовали и стэди-кам. Мы не использовали операторские тележки и краны. Мы решили снимать каждую сцену одним планом и позволить актерам использовать пространство за камерой. Мы не наклоняли камеру, чтобы увидеть лицо актера — многие реплики звучат за кадром или лиц актеров при этом нет в кадре. Мы сделали принципом снимать людей со спины. Мало-помалу мы отбросили все, что можно было бы счесть слишком сделанным, слишком поставленным, включая красивый снегопад в последнем кадре. Мы старились сосредоточить внимание на передаче чувств и правды.
О с о з д а т е л я х:
Кристьян Мунджу (автор сценария и режиссер)
Родился 27 апреля 1968 года в городе Яссы, Румыния.
Изучал английскую литературу в университете города Яссы и кинорежиссуру в Институте кино в Бухаресте. Работал учителем и журналистом в газетах и журналах, на радио и телевидении до 1994 года. Во время учебы в Институте кино работал ассистентом режиссера на иностранных фильмах, снимавшихся в Румынии. После окончания института в 1998 году снял несколько короткометражек. Премьера его первой полнометражной картины "Запад" состоялась в Канне в 2002 году в программе "Двухнедельник режиссеров", затем картина была отмечена премиями на нескольких кинофестивалях. В 2003 году он стал со-основателем кинокомпании Mobra Films.
Фильмография:
СКАЗКИ ЗОЛОТОГО ВЕКА /Amintiri din Epoca de Aur /Tales from the Golden Age/ (автор сценария, сорежиссер, продюсер) — в производстве
4 МЕСЯЦА, 3 НЕДЕЛИ И 2 ДНЯ /4 Months, 3 Weeks & 2 Days/ (автор сценария, режиссер, продюсер)
2006 — грант Фонда Хуберта Бальса на работу над проектом
ТУРЧАНКА /Curcanii nu zboara/Turkey Girl/ (короткометражный — автор сценария, режиссер, продюсер) — включен в состав киноальманаха "Бюро находок" (Lost and Found) Берлинале-2005
ЗАПАД /Occident/ (автор сценария, режиссер) — включен в программу "Двухнедельник режиссеров", Канн 2002. Более десяти международных премий.
Интервью с Кристьяном Мунджу, Канны 2007
Кристьян Мунджу: О, вы с русского телевидения? Я смотрел русское телевидение. Я был фанатом "Футбольного Обозрения", смотрел его в своем родном городе. Вы знаете, в прошлом, в эпоху коммунизма наше телевидение показывало всего два часа в день.
Сэм Клебанов: Два часа?
Ответ: Да. И все смотрели что-то еще.
В: Не хватало денег платить за программы? Или это была пропаганда?
О: У всех были специальные антенны, чтобы смотреть другие передачи, вот мы и смотрели молдавские, русские.
В: В последние годы тема абортов стала топовой в программе фестивалей. Что заставило вас обратиться к этой теме, чем ситуация в Румынии отличается от других стран?
В: Я искал историю, наиболее близкую моему поколению. Ведь в 1966 Чаушеску решил запретить аборты, последовал демографический взрыв. Родилось поколение. Позже, я обнаружил, что все эти люди испытывают чувство солидарности по отношению друг к другу, и им бы очень хотелось увидеть историю своей молодости, увидеть себя двадцатилетних. И я задался вопросом, а что могло бы стать историей этих людей? Прийти к такой истории было не трудно, потому что мы все, по сути, приходили в этот мир случайно. Ведь сначала у нас не было представления о том, как предотвратить это; аборты были вне закона и, будучи детьми, мы знали, что мы родились и нас любят, но нас не планировали заранее. И я считаю этот аспект весьма значимым для всего поколения.
В: В этом есть ирония, ведь можно считать запрет абортов недемократичным, даже варварским, но ведь многие люди, которые счастливо живут на свете, без него бы просто не появились на свет.
О: Да, мы должны быть благодарны за это кому-то другому... Тем не менее, это было прямое следствие запрета. И это накладывало отпечаток на поведение людей. К примеру, нам приходилось выдерживать большую конкуренцию, чем предыдущим поколениям. Ни с того ни с сего развернулась нешуточная борьба за выживание, за простое существование внутри поколения. И я решил затронуть эту тему...я не жил мыслями о коммунизме, я жил в 1970-1980-х. Но, мне кажется, худшее, что тогда происходило с нами, — это то, как пропаганда и давление доктрин повлияла на нас, ведь один из важнейших аспектов этой проблемы заключается в том, что нам приходилось сражаться. Сражаться с режимом за свободу выбора в плане абортов, но моральную сторону вопроса никто не затрагивал.
В: Да... Эти девочки, они воспринимают все так по-деловому, так сухо...
О: Да. Но именно так я это помню. Именно так это было. Никаких моральных составляющих. Единственное, что волновало, как устроить всё так, чтобы я могла избавиться от этого. И все. И я хотел показать именно это так. Без вопросов, ведь мы их не задавали. Вопросы появились спустя пять, десять, пятнадцать лет, когда нам стало казаться, что что-то все же не так.
В: У вас атмосфера в картине весьма блеклая. А когда люди обращаются к своему коммунистическому прошлому, это вызывает у них легкую ностальгию, и вы это тонко подмечаете и показываете. Это традиция характерна также для Германии и России. Это своего рода прием и в вашем фильме, в фильмах других режиссеров, в некоторых недавних российских картинах: показать самые депрессивные, самые отталкивающие аспекты жизни людей. Какой будет реакция людей, осознавших, что их прошлое вовсе не было таким сладким и безоблачным, как они привыкли помнить?
О: У меня нет ностальгии по времени, есть ностальгия по самой молодости. Мне приятно вспоминать не о времени как таковом, а о нас на двадцать лет моложе, о том, что мы делали. Но я очень хотел дать честный, сбалансированный взгляд на тот период. И изначально у меня был другой сценарий под названием "Сказки золотого века" /Tales of the Golden Age/, который представлял собой хроники тех времен: то как Румыния пережила последние годы коммунизма, албанская легенда и тому подобное, общее для всех восточных стран Европы... я хотел составить хронику тех времен из подобных историй. И когда сценарий был готов, и я дал прочесть его некоторым актерам, я осознал, что такой подход невольно сделал из коммунизма забавную эпоху, как будто молодым жилось легко и весело. Тогда я решил уравновесить этот подход новым фильмом. С самого начала, даже до того как я остановился на конкретной истории, я знал, какой именно фильм хочу снять. Это должно было быть что-то очень трезвое и мрачное, я хотел задать определенный тон тому периоду, чтобы ни у кого не возникло неверного представления.
В: Дух депрессии висит в воздухе, в атмосфере фильма... в каждой сцене...
О: Последние годы были весьма непростыми. 70-е годы запомнились мне очень счастливым временем для нас, детей. Но 80-е были тяжелыми, возможно из-за изменений в экономике. Таких вещей, как отсутствие свободы слова, мы, конечно, не замечали, поскольку были слишком молоды. Но мы чувствовали некое размытое давление, особенно в том, что касалось экономики. В фильме показан именно такой контроль. Ты постоянно чувствовал, что за тобой наблюдают все кому не лень: служащие отелей, полиция. Любой мог задать тебе вопрос, и вдруг оказалось бы, что ты делаешь что-то не так. Я хотел сохранить это ощущение в картине, ведь это помогает задать напряженность.
В: Вы сняли картину в очень необычной манере, несколько напоминающей почерк Хичкока. Я имею в виду — статичность камеры, небольшая смена кадров. Это напоминает театральную постановку. Во время диалогов вы не переводите камеру с одного героя на другого, а обходитесь только выбором фокуса. Почему так?
О: Мы долго искали лучший способ, лучший стиль передачи истории. Практически с самого начала мы решили, что не хотим авторского присутствия в картине. Зритель не должен осознавать, что смотрит "сделанный" фильм. Мы старались как можно меньше вмешиваться в картину, использовать как можно меньше формальных кинематографических приемов. Поэтому мы сразу решили, что у нас не будет музыки. Это было простое решение. Я подумал, что если у нас получится дать зрителям возможность приблизиться к истории без крупных планов, это сильнее заденет за живое. И такой подход я решил использовать во всем, отказаться от любых постановочных моментов. Я даже убрал все отснятые захватывающие моменты, чтобы сохранить правдивость. Длительные сцены помогли передать верные эмоции. Представьте, как можно, сняв долгую сцену, где герой переживает сильное напряжение, урезать ее до двух секунд! Это невозможно, это будет слишком сухо.
В: Да, но большое испытание для актеров: держать в памяти такие длинные куски текста. Современные актеры часто ленятся.
О: Ленятся не то слово. Так работать очень тяжело. Особенно актеры старшего поколения, они не привыкли так работать. Они помнят текст в общих чертах, не слово в слово. А я настаивал. Я не импровизирую. Я перепроверяю реплики, репетируя с актерами. И это именно то, что они должны помнить. Так что это было не просто. Когда снимаешь девятиминутную сцену и что-то идет не так на седьмой минуте...десять раз перестрахуешься, прежде, чем начать новую. Так мы и работали. Порой было очень сложно.
В: Когда снимаешь фильм в такой реалистичной манере, контакт с актерами происходит иначе, нежели при традиционных съемках?
О: Я никогда не учился тому, как работать с актерами. Я делаю это так, как умею. Я проигрываю для них роль, и надеюсь, что если мне удается донести слова, эмоции до них, они смогут донести это до зрителя. Мы репетируем перед съемкой, и я слежу, чтобы текст звучал искренне. Если этого не происходит, я тут же меняю текст или вовсе отказываюсь от него. Кроме того, я стараюсь поддерживать определенную атмосферу на площадке, создать условия, чтобы актеры сосредоточились на роли. Вы знаете, как обычно происходят съемки, все шутят, смеются, шумят...Я стараюсь этого избежать, ведь нужно сконцентрироваться на сцене в десять страниц текста и сыграть ее на одном дыхании, не отвлекаясь на мельтешащих перед тобой людей. Так что я помогал актерам сосредоточиться, репетировал с ними до команды "Мотор!"...и я имею в виду не только текст, но и манеру передачи, позы, жесты. А для этого нужно правильно подобрать актеров. Иначе не осилить.
В: Много ли в картине деталей, которые вы почерпнули из личных воспоминаний?
О: Очень много. Я помню все очень подробно. Я очень трепетно отношусь к разным предметам, к обычаям, к тому образу жизни. И я старался внести в картину все, что я помню, донести воспоминания, которые мне дороги. Я приносил на площадку вещи из дома, и мы их использовали. Этот фильм будут по-разному смотреть в Румынии и в других восточно-европейских странах, ведь в ней есть определенные пространственные маркеры.
В: В России не было такой ситуации, тем не менее, у меня сложилось впечатление, что все выглядит очень советским. Вечеринка с дня рождения, общежитие, разговоры, отношение к беременности и то, как с ней справиться... Все это напомнило мне мою юность.
О: После моей первой картины, разъезжая от фестиваля к фестивалю, я обнаружил, что у наших стран много общего. Некоторые из этих историй воспринимаются не только национальной аудиторией, круг гораздо шире.
В: По сути картина очень сдержанна, но в ней есть и шокирующие моменты. Были ли у вас сомнения, показывать — не показывать? Ведь это что, что скрыто от глаз...
О: Это было ясно для меня с самого начала. Когда я работал над сценарием, я размышлял, нужно ли это и в конечном итоге я решил, что это важно для картины. Я ведь не хотел специально шокировать кого-то. Я хотел показать шок от того, насколько это все человеческое, живое. Мы воспринимаем многие вещи очень абстрактно до того момента, когда сталкиваемся с чем-то вживую. И тогда мы понимаем, насколько ошибались в своих представлениях. И тогда я решил, что лучше откажусь от сцен насилия и секса. Работая над сценарием, я решил не показывать секс в комнате, но показать то, что показал. Эту сцену я снял в двух вариантах, чтобы была возможность выбора при монтаже. И когда картина подошла к этому моменту, для меня было очевидно, что я должен это показать. Это важный эпизод картины.
Сэм Клебанов, "Магия кино", 20.05.2007
Интервью с Кристьяном Мунжиу
Молодые румынские режиссеры делают очень реалистичные, снятые в несвойственной современному европейскому кинематографу манере фильмы. Как Вы думаете, с чем это связано?
Не сочтите меня чересчур самоуверенным, но, думаю, речь идет о румынской «новой волне». Мы принадлежим к одному поколению, у нас общие взгляды на кинематограф, и, что немаловажно, мы все примерно в одно время получили международное признание. Кстати, сейчас вот-вот дебютируют еще несколько наших коллег, так что есть шанс, что со временем мы из артхауса перерастем в мейнстрим. Впрочем, несмотря на реализм, присутствующий во всех наших работах, я не назвал бы их похожими. Мы не вырабатывали каких-то единых правил, не писали манифестов вроде «Догмы». Каждый из нас снимает свое кино: Кристи Пуи любит смешивать реализм с волшебством, а Корнелиу Порумбою не скрывает, что на него оказывает сильнейшее влияние молдавская литература с ее очень специфическим юмором. Поэтому единственное, что нас действительно объединяет, — это желание рассказать историю, причем сделать это по возможности просто и прямо. Наша сила — в ярких историях.
Откуда Вы их берете?
Из собственного опыта. Самым сильным впечатлением в нашей жизни были эпоха Чаушеску и революция. Мы испытали настоящее потрясение, и потребовались годы, чтобы его осмыслить. Сейчас мы уже достаточно взрослые и мудрые люди, чтобы спокойно и внятно рассказать о своих воспоминаниях зрителям. И, поверьте, недостатка в сюжетах мы не испытываем. Кстати, к эпохе Чаушеску тянутся и истоки нашей страстной любви к кино. Когда мы были маленькими, каждый хороший фильм, особенно иностранный, ценился на вес золота. Мы передавали друг другу кассеты, так же как самиздатовские книжки: «Мой дядя дал мне на одну ночь такой-то фильм, приходи». А после революции все были на подъеме, каждый хотел совершить что-то важное, нужное, может быть, даже великое. Причем дело было не только в желании — у нас впервые за десятилетия появилась такая возможность. В результате одни принялись зарабатывать миллионы, а я и мои друзья выбрали кино. Кто-то же должен рассказывать людям правду.
Амбициозная задача.
Не то чтобы мы ее декларировали. Просто в нашей юности было столько идеологии и вранья, что мы инстинктивно стараемся быть предельно честными и объективными. Даже не для зрителей — для себя: мы росли в придуманном мире и сейчас мучительно пытаемся понять, кто же мы такие на самом деле. Мы и раньше хотели во всем разобраться, но для начала надо было выделиться из толпы. Ведь все тогда ходили в одинаковых рубашках и ботинках, ездили на одинаковых машинах, проводили отпуск на похожих дачах. В этой ситуации даже белая рубашка вместо положенной по школьным правилам голубой считалась признаком свободы. В своих фильмах мы ничего не скрываем: если надо показать последствия аборта, я их показываю. Я не хотел никого шокировать и сожалею, что на премьере в Каннах комуто стало дурно. Но, на мой взгляд, быть честным и одновременно думать о комфорте зрителей нельзя. Мы ни к чему не призываем. Нет ничего хуже героя, который поворачивается к зрителю и прямым текстом высказывает то, что накопилось в душе у режиссера. Сразу после революции предыдущее поколение румынских режиссеров бросилось снимать разоблачительные, злые филиппики. Их никто не смотрел. Зрителям неинтересна политика, зрителям нужны рассказы о них самих. Поэтому мы не снимаем исторические хроники о падении режима Чаушеску, мы снимаем очень личное, интимное кино об обычных людях. Заметьте, не о героях: тема «сильная личность в экстремальных условиях» не для нас. А эпоха в наших фильмах — всего лишь фон. Хотя, не будем кривить душой, этот фон режет глаз. В начале фильма «4 месяца, 3 недели и 2 дня» есть сцена: в душе студенческого общежития ходит женщина и проверяет, кто что делает. Для развития сюжета этот эпизод никакой роли не играет, но мне хотелось показать, что давление было перманентным и тебя в любой момент могли уличить в какой-то мелочи или прижать к стене и спросить: «Поддерживаешь ли ты официальную идеологию?» В такой ситуации вляпаться в неприятную историю ничего не стоило. Банальная привычка курить гнала тебя на черный рынок, а оттуда было совсем недалеко до тюрьмы.
На днях картина «4 месяца, 3 недели и 2 дня» выходит в американский прокат. Это первый случай в Румынии?
Нет. «Смерть господина Лазареску» и еще несколько других наших фильмов уже показывались в Америке. И мы очень гордимся этим фактом, потому что, во-первых, пробиться в кинотеатры США практически невозможно, а во-вторых, американские картины составляют девяносто процентов румынского проката. Так что теперь мы платим Голливуду той же монетой. Впрочем, ничего подобного не случилось бы, если бы не Каннский фестиваль, который делает фильм настолько знаменитым, что даже зритель из-за океана начинает интересоваться: «Что это они такое наснимали?» Если бы премьеры наших фильмов проходили в Румынии, мы ни за что не попали бы в Штаты.
Где Вы находите деньги на кино?
Не так давно у нас приняли новый закон о кинематографе. Да, его разрабатывали люди, которые куда ближе к телевидению, чем к кино, но тем не менее сейчас Румыния может финансировать 10 фильмов в год. Те же самые люди способствовали тому, что телевидение тоже стало вкладывать деньги в кинопроизводство. И наконец у нас заработал давно принятый, но до сих пор бесполезный закон о том, что часть налога, который берется с дистрибьюторов, может быть передана режиссеру, если его предыдущий фильм был успешен в прокате. Все это позволяет собрать деньги на фильм. Небольшие, но ведь мы и не привыкли шиковать.
Как Вы работаете с актерами?
К моменту начала съемок сценарий уже готов, поэтому я просто проговариваю с актерами текст, чтобы проверить, способны ли они произнести то, что я написал на бумаге. Затем я подгоняю реплики под особенности речи каждого актера и заставляю артистов выучить текст так, чтобы от зубов отскакивало. Никакой импровизации на площадке я не допускаю. Когда ты снимаешь 10-минутный план, актер не имеет права задуматься над тем, что хочет сказать в следующую минуту. Полсекунды паузы убьют всю сцену.
Вы уже научились взаимодействовать с критиками?
Я их прекрасно понимаю, потому что несколько лет назад сам стоял по ту сторону стола для пресс-конференций. В 1989 году я начал работать в ежемесячной газете, а на следующий день после революции мы решили выходить каждый день. Так что все проблемы журналистов мне знакомы, и я очень уважаю этих людей. Если, конечно, они не задают мне вопрос: «Что бы вы сказали Вонгу Кар Ваю, если бы с ним встретились?» Что я могу на это ответить? «Передайте мне, пожалуйста, соль». Другой вопрос, что в Румынии выросло поколение современных режиссеров, а вот критиков, способных адекватно оценить наши работы, еще нет. Из журналистов старой закалки на международные фестивали никто не ездит, поэтому, как правило, все их статьи сводятся к негодованию по поводу того, что наши картины создают негативный имидж Румынии в мире. А из молодежи мало кто идет в критику, потому что киноиндустрия у нас развита слабо и человеку, пишущему о кино, как правило, нечего есть. Нам-то хорошо, мы занимаемся продюсированием. А самым талантливым журналистам, чтобы прожить, приходится уходить в рекламу.
Сергей Грацианский, «Новое время» №21, 2.07.2007
Олег Муту (оператор)
Родился в Кишинёве (СССР) в 1972 году. Закончил Институт театра и кино в Бухаресте (операторское отделение).
Фильмография:
2007 "4 месяца, 3 недели и 2 дня" /4 luni, 3 saptamani si 2 zile/ (реж. Кристьян Мунджу)
2005 "Смерть господина Лазареску" /Moartea domnului Lazarescu / (реж. Кристи Пуи)
2004 "Сигареты и кофе" /Un cartus de Kent si un pachet de cafea/ (короткометражный, реж. Кристи Пуи)
2002 "Запад" /Occident/ (реж. Кристьян Мунджу)
Художник-постановщик: Михаэла Поэнару
Монтаж: Дана Бунеску
Художник по костюмам: Дана Истрате
Исполнительный продюсер: Флорентина Онеа
Продюсеры: Олег Муту и Кристьян Мунджу для Mobra Films
Сопродюсер: Алекс Теодореску для Saga Film
О б и с п о л н и т е л я х:
Анамария Маринка (Отилия)
Родилась 1 апреля 1978 года в городе Яссы, Румыния.
Закончила Институт изобразительных искусств, музыки и театра имени Джордже Энеску в Яссах.
Фильмография:
2007 "Молодость без молодости" /Youth Without Youth/ (реж. Фрэнсис Форд Коппола)
2004 ТВ: "Секстрафик" /Sex Traffic/ (реж. Дэвид Йейтс)
Премии за лучшее исполнение женской роли: Британской академии кино и телевидения (BAFTA 2005), Королевского телевизионного общества (2005), 45 фестиваля телевидения в Монте-Карло (2005)
Лаура Василиу (Габицэ)
Закончила Институт театра и кино в Бухаресте.
Фильмография:
2007 "4 месяца, 3 недели и 2 дня" /4 luni, 3 saptamini si 2 zile/ реж. Кристьян Мунджу)
2002 "Благославенна будь, тюрьма" /Benicuvantata fii, inchisoare / Bless You/ Prison (реж. Николае Марджинеану)
Влад Иванов (господин Бебе)
Закончил Институт театра и кино в Бухаресте.
Фильмография:
2007 "4 месяца, 3 недели и 2 дня" (реж. Кристьян Мунджу)
2002 "Психи" /Les percutes/ (реж. Жерар Кюк)
2000 ТВ: "Мертвые люди" /Natures mortes/ (реж. Патрик Малакян)
1999 "Дипломатическая осада" /Diplomatic Siege/ (реж. Густаво Греф-Марино)
Луминица Георгиу (госпожа Раду)
Родилась 1 сентября 1949 года в Бухаресте, Румыния.
Фильмография:
2007 "4 месяца, 3 недели и 2 дня" /4 luni, 3 saptamani si 2 zile
2006 "12:08 к востоку от Бухареста" /A fost sua n-a fost? / 12:08 East of Bucharest/ (реж. Корнелиу Порумбойю)
2005 "Смерть господина Лазареску" /Moartea domnului Lazarescu / The Death of Mr. Lazarescu/ (реж. Кристи Пуи)
2005 "Бюро находок" /Lost and Found/ (реж. Кристьян Мунджу)
2003 "Время волков" /Le temps du loup/ (реж. Михаэль Ханеке)
2001 "Товар и деньги" /Marfa si banii/ (реж. Кристи Пуи)
2000 "Код неизвестен" /Code inconnue/ (реж. Михаэль Ханеке)
1999 "Поезд в жизнь" /Train de vie/ (реж. Раду Михайлеану)
Фильм был снят на небольшой по современным меркам бюджет (менее 600 тысяч евро). Он задумывался как сатирическая лента под названием «Сказки золотого века»; от этих замыслов осталась бодрая песня социалистических времён в заключительных титрах. После дебюта на Международном Каннском фестивале 2007 в городе Канны (Франция), фильм вышел на румынские экраны 1 июня 2007 года (премьера — на Международном Трансильванском кинофестивале). В международный кинопрокат фильм вышел полностью на языке оригинала (румынском) с субтитрами на языке стран показа картины. Просмотр фильма лицами младше 18 лет нежелателен из-за наличия эпизодов сексуального характера.
* Ведомости: «Сетований на тему „убиения нерожденных“ в филигранном, деликатном, скупом и простом фильме нет и в помине. Он… фиксирует маленькое чудо соучастия, сочувствия, сострадания в бытовых и всё равно невыносимых обстоятельствах».
* Village Voice: «шокирующий своей будничностью фильм ужасов… столь же обесцвеченный, как и лица его героинь… путешествие на край ночи…»
* The New York Times: «завораживающее и заворожённое интеллектуальное и эстетическое достижение… камера не следует за действием, а сама по себе служит выражением сознания».
* Коммерсантъ (Андрей Плахов): «Такие фильмы, как „4 месяца, 3 недели и 2 дня“, снимаются за мизерные деньги, на как будто бы неактуальные темы, они лишены спецэффектов и прочих красивостей — и тем не менее в них есть большой стиль большого кино. Надо было прожить 20 постреволюционных лет не в объятиях гламура и не в смаковании „чернухи“, а как-то иначе, чтобы прийти к такому мудрому взгляду на прошлое — без идеализации, но и без демонизации тоже».
General
Unique ID : 226595078240659857377341190508865691021 (0xAA789FE8A20240DC976B337A04909D8D)
Complete name : C:\Films\4 месяца, 3 недели и 2 дня [4 luni, 3 saptamini si 2 zile] (Cristian Mungiu) [2007 г., Драма, DVDRip-AVC] MVO + original + sub.mkv
Format : Matroska
Format version : Version 1
File size : 746 MiB
Duration : 1h 47mn
Overall bit rate : 968 Kbps
Encoded date : UTC 2009-10-28 06:27:55
Writing application : mkvmerge v2.1.0 ('Another Place To Fall') built on Aug 19 2007 13:40:07
Writing library : libebml v0.7.7 + libmatroska v0.8.1 Video
ID : 1
Format : AVC
Format/Info : Advanced Video Codec
Format profile : High@L3.0
Format settings, CABAC : Yes
Format settings, ReFrames : 1 frame
Codec ID : V_MPEG4/ISO/AVC
Duration : 1h 47mn
Bit rate : 723 Kbps
Width : 720 pixels
Height : 384 pixels
Display aspect ratio : 1.85:1
Frame rate mode : Constant
Frame rate : 25.000 fps
Color space : YUV
Chroma subsampling : 4:2:0
Bit depth : 8 bits
Scan type : Progressive
Bits/(Pixel*Frame) : 0.105
Stream size : 546 MiB (73%)
Writing library : x264 core 68 r1195bm 5d75a9b
Encoding settings : cabac=1 / ref=1 / deblock=1:0:0 / analyse=0x3:0x13 / me=umh / subme=7 / psy_rd=0.0:0.0 / mixed_ref=0 / me_range=16 / chroma_me=1 / trellis=1 / 8x8dct=1 / cqm=0 / deadzone=21,11 / chroma_qp_offset=0 / threads=1 / thread_queue=1 / nr=0 / decimate=1 / mbaff=0 / bframes=0 / keyint=250 / keyint_min=25 / scenecut=40 / rc=abr / bitrate=723 / ratetol=1.0 / qcomp=0.60 / qpmin=10 / qpmax=51 / qpstep=4 / ip_ratio=1.40 / aq=2:1.00
Default : Yes
Forced : No Audio #1
ID : 2
Format : AC-3
Format/Info : Audio Coding 3
Mode extension : CM (complete main)
Format settings, Endianness : Big
Codec ID : A_AC3
Duration : 1h 47mn
Bit rate mode : Constant
Bit rate : 128 Kbps
Channel(s) : 2 channels
Channel positions : Front: L R
Sampling rate : 48.0 KHz
Bit depth : 16 bits
Compression mode : Lossy
Stream size : 98.6 MiB (13%)
Language : Russian
Default : Yes
Forced : No Audio #2
ID : 3
Format : AC-3
Format/Info : Audio Coding 3
Mode extension : CM (complete main)
Format settings, Endianness : Big
Codec ID : A_AC3
Duration : 1h 47mn
Bit rate mode : Constant
Bit rate : 112 Kbps
Channel(s) : 2 channels
Channel positions : Front: L R
Sampling rate : 48.0 KHz
Bit depth : 16 bits
Compression mode : Lossy
Stream size : 86.3 MiB (12%)
Language : Romanian
Default : No
Forced : No Text
ID : 4
Format : UTF-8
Codec ID : S_TEXT/UTF8
Codec ID/Info : UTF-8 Plain Text
Language : Russian
Default : No
Forced : No
